Полина Раневская - Влюблена и очень опасна
– А если Татарский передумал и выкрал экземпляр своей супруги, а затем и моего брата.
– В этом случае, его жене остается лишь сообщить о краже документа полиции, которая, таким образом, получает мотив для убийства нотариуса. Да и зачем так усложнять? Ваш брат, вы уж меня простите, никогда не отличался излишней щепетильностью. Пару тысяч баксов, и он сам добровольно уничтожил бы любые документы.
Тень сомнения пробежала по лицу Креольского, но, по всей видимости, этот человек не привык сдаваться легко:
– А что если Татарский избавился от супруги, и та не может теперь заявить о пропаже брачного договора?
– Тогда зачем красть брачный договор? Извините, конечно, но как-то все это… Знаете, чем дольше я изучаю пропавшие документы, тем больше убеждаюсь в том, что дело совсем не в них. Мне кажется, преступник просто прихватил первые попавшиеся папки, чтобы пустить полицию, а заодно и нас по ложному следу. Мне кажется, искать нужно в другом месте. Уверены, что нам не нужно присмотреться к подробностям личной жизни вашего брата? Особенно, учитывая тот факт, что он, судя по всему, был хорошо знаком с убийцей?
– Почему вы так думаете?
– Ну, – протянула я, – чтобы воткнуть канцелярские ножницы в тело человека, нужно подойти к жертве очень близко. Ваш брат даже с нами держал дистанцию, что уж говорить о посторонних. Очевидно, он отлично знал того, кто отправил его в мир иной, раз позволил приблизиться на такое расстояние. Скажите, у вашего брата была возлюбленная?
Лицо Креольского дернулось, глаза моментально потухли, взгляд сделался жестким и колючим. Наблюдая столь стремительную метаморфозу в облике моего собеседника, я гадала, что могло ее вызвать. Почему этот человек так старательно обходит личную жизнь брата стороной? Какую тайну пытается скрыть? Или это все мое разгулявшееся воображение? И никакого секрета не существует? Что, собственно, мне известно о покойном начальнике? Порывшись в памяти, я попыталась вытащить на свет божий те крупицы информации, которыми владела. Кажется, у шефа была девушка. Во всяком случае, пару раз я слышала, как он обсуждал с кем-то меню предстоящего ужина. Хотя, возможно, это была его кухарка.
Увы, мое отнюдь не праздное любопытство никто, похоже, удовлетворять не собирался. Вероятно, это семейное – живой Креольский, как и покойный, не планировал пускать меня в «святая святых».
Обиженно засопев, я уставилась в монитор ноутбуку. Щелкнув по колесику мышки, открыла очередной файл с документом. Сколько их было просмотрено за этот день! А сколько еще нужно изучить в надежде, что «всплывет» что-то интересное.
– Хм, – кажется, я произнесла это вслух.
– Что? – заинтересовался Креольский.
– Ничего особенного, просто какой-то странный документ. Незаконченный. Только «шапка» договора и все.
– И что это значит? – мужчина снова возбудился, вновь напомнив мне гончую, взявшую след.
– Скорее всего, ничего, – задумчиво проговорила я, – наверное, просто полный экземпляр договор остался на рабочем компе.
Мужчина разочарованно вздохнул.
– Что ж, значит, будем работать с тем, что есть. Во всяком случае, нужно же с чего-то начинать.
– Ага, – ответила я рассеянно, все еще бессмысленно пялясь в монитор. Что-то не давало мне покоя, какая-то мысль вертелась в голове, пытаясь оформиться в нечто связное. Безуспешно…
Машинально стала просматривать я свойства файл: объем, количество слов, время создания… Стоп! Дата создания! Конечно! Как я могла забыть! Это же было аккурат в мой день рождения! Я как раз торопилась закончить все дела, так как Андрей пригласил меня в ресторан. Такое случалось нечасто, так что все мысли оказались заняты предстоящим походом. Но у шефа, конечно же, имелись свои платы на мой досуг. В последний момент он нагрузил меня этой работой, так что пришлось брать ее на дом. Самое обидное, что потом начальник передумал, позвонил и отменил «заказ». В ресторан мы уже не попали – настрой пропал, а я даже поныть не смогла вдоволь – Андрюша, как всегда, занял сторону «господина». По словам моего возлюбленного, выходило, что мне вообще следовало благодарить Креольского за то, что тот удосужился позвонить и освободить меня от поручения. Мог бы, дескать, этого и не делать. Кстати, это правда, но почему-то тогда я посчитала это слабым утешением. Впрочем, как и сейчас. Но отнюдь не это заставило мое сердце биться сильнее. Нет! Было и еще кое-что, о чем мне не терпелось рассказать Креольскому номер два.
– Вспомнила! Точно! Кажется, мы нашли то, что искали! – я даже не пыталась скрыть охватившее меня волнение. – В общем, тема такая: это договор купли-продажи квартиры, который ваш брат оформлял по поручению одного «хмыря».
– Что за хмырь?
– Серега Сомов.
– И кто такой этот Серега Сомов?
– Официально риэлтор, а не официально… Разные слухи ходят. Говорят, он обрабатывал одиноких и неблагополучных людей… Ну, вы понимаете, о чем я… Одним словом, он специализировался на выкупе квартир у тех, кого легко обмануть. Ходят слухи, будто он отбирает недвижимость за бесценок.
– И вы считаете, что мой брат…
Я пожала плечами:
– Утверждать не берусь. Но в тот день я определенно видела Сомова в нашем офисе. Потом пришел шеф и велел мне оформить купчую на квартиру. Снабдил необходимыми документами и отправил домой (что уже само по себе подозрительно). Велел прислать готовый вариант по электронной почте. Но потом почему-то отменил «заказ». Может быть, что-то пошло не так. Я не знаю. Больше я Сомова не видела, и не берусь утверждать, что его с вашим братом связывали тесные партнерские отношения. Но ведь, по крайней мере, это зацепка. Не так ли?
– Определенно, – задумчиво пробормотал Креольский. – Скажите, если предположить, что Юра все же… Какова могла быть его роль в подобной истории?
– Самая что ни на есть главная. Смотрите, сегодня все сделки купли-продажи недвижимости регистрируются уполномоченным органом. Причем, на регистрацию должны явиться обе стороны: как продавец, так и покупатель. В то же время, если договор заверен нотариально, зарегистрировать его можно и вообще без них. Таким образом, если предположить, что Сомов действительно занимается теми делами, о которых гласит народная молва, ему однозначно нужен помощник, ведь вряд ли его клиенты подписывают бумаги, что называется, в трезвом уме и ясной памяти. Притащить пьяного продавца в госучреждение – сто процентов завалить сделку: ни один регистратор не примет документы, а вот, если все оформить в присутствии сговорчивого нотариуса… Дело иное. Так что…
